В дежурном помещении водолазов, размещенном на уровне ватерлинии «Атласа», готовились к погружению четыре человека во главе с сержантом Полом Роттерсом. Они были экипированы в гидрокостюмы с переговорным устройством, американские дыхательные аппараты «Эмерсон», весившие чуть больше одиннадцати килограммов, с системой подводного видения NV-700.

Со специализированного судна Epic, которое в данную минуту входило в Аденский залив, огибая сомалийский мыс Гвардафуй, пришел запрос: снять на видео положение затонувшего военного буксира. Чтобы инженеры могли по ходу подкорректировать план подъема «Хьюга». И если возникнет необходимость, силами экипажа спасательного судна провести подводные работы.

План был прост: вначале поднять контейнеры с кормовой площадки. Для этого водолазам было необходимо освободить контейнеры от креплений на палубе и убрать лишние фрагменты. И уже потом поднимать обе части расколовшегося буксира.

Ныряльщики подошли к водолазному колодцу, расположенному под рекомпрессионной камерой (она находилась на верхней палубе «Атласа»), и один за другим опустились в воду. Двое были вооружены глубоководной съемочной камерой с электронной вспышкой. Двое других водолазов работали на подстраховке.

Они опускались медленно, параллельно ультразвуковому лучу. Система подводного видения позволяла им не терять друг друга из вида.

Они повторили маршрут французского ныряльщика: под ними был наблюдательный мостик «Хьюга». Они сместились в сторону и подплыли к его кормовой площадке. Не теряя времени, начали съемку. Сначала – общий вид сверху. Потом более детально – по два контейнера в кадре.

Собственно, такую работу они выполняли на второй день после катастрофы. Отснятый материал был направлен в штаб ВМФ для разбора.

Отсняв около десяти минут пленки, водолазы опустились на палубу. Запечатлели на камеру контейнеры с левого борта, потом переместились на правый борт.

Рука Пола Роттерса дрогнула. Забыв, что в закрытом шлеме находится переговорное устройство, он начал энергично жестикулировать свободной рукой, подзывая товарищей.

Водолазы собрались у среднего контейнера, у его зияющей пасти.

– Cutter, – сержант наконец-то воспользовался связью. – Здесь кто-то поработал резцом.

Он провел рукой по кромке, изобилующей сварочными наплывами. Разрез был ровным, хирургически точным, чувствовалась рука профессионала. Правда, в нескольких местах образовалась острая кромка, особенно это было заметно на ребрах жесткости контейнера.

– Давайте осмотримся, – предложил Роттерс. – Может быть, найдем автоген и другое оборудование. Парни, мне не хочется опускаться сюда еще раз. Этот чертов «Хьюг» нашпигован ядерными боезарядами. Смотрите, не оставили ли нам какие-нибудь сюрпризы.

– Главный сюрприз у нас под носом, – резонно заметил рядовой Гузман.

– Ты прав, черт возьми! Мы не опускались сюда больше десяти дней. Сначала трахнут командира «Атласа», потом доберутся до нас. Внимание и еще раз внимание! Мне не хочется свариться в этом адовом котле, – повторился Роттерс. – Одна диверсионная мина в один миг доставит нас на воздух. За работу!

Пятнадцать минут поисков принесли первые результаты. За правым двигателем баржи водолазы обнаружили автоген, а за порванным краем обшивки – ножницы для резки металла.

– Сдается мне, тут работал один человек.

– Как вы это определили, сержант, по окуркам и пивным банкам? – съязвил Гузман.

– Не знаю, парни, не знаю. Пусть их будет двое. Но они подняли боезаряд. Нужно обследовать днище нашего «Атласа». Всплываем.

Двое водолазов поднялись на борт спасательного судна через колодец. Остальные, не дожидаясь распоряжения командира «Атласа», приступили к обследованию днища – от кабины для подводных наблюдений до винта в поворотной насадке. Ни диверсионных мин, ни атомного заряда они не обнаружили.

Начальник городского управления полиции Аббас приветствовал Хакима с глубоким почтением. Как и многие египтяне, он слыл универсальным человеком. Он умел подчиняться, умел приказывать; к одним людям он относился с презрением, к другим – с пиететом. К последним принадлежал уважаемый и очень богатый человек – Камиль Хаким.

Миллионер принял приглашение и передал полицейскому видеокассету.

– Для меня эта запись и подарок, и откровение, – начал Хаким, устраиваясь в кресле. – Ее мне передал устроитель шоу из «Синдбада». Оказывается, прием гостей на «Екатерине» записывался на видеокамеру. Правда, все выглядит статично: камера была закреплена и оставалась неподвижной. Это копия, – пояснил Камиль. – Я пропустил некоторые пикантные моменты. Но нападение пиратов оставил целиком.

Аббас недоуменно приподнял бровь. По настоятельной просьбе Хакима, обернутой в приличную сумму денег, он спускал дело на тормозах. Искать пиратов, которые могли действовать по заказу многочисленных террористических группировок, обосновавшихся в Египте, или спецслужб, имеющих надежную крышу в Иордании, Судане, Саудовской Аравии или даже в Израиле, дело гиблое. В одном только районе десятки нераскрытых дел. Плюс Аббас ощутил мягкий нажим из администрации округа.

– Всплыли новые подробности, – объяснил Камиль, отвечая на немой вопрос шефа полиции, одетого в форменную рубашку с короткими рукавами. – Я теперь знаю имена преступников. Мой человек в Шарм-эль-Шейхе узнал одного из них, а дальше моя служба безопасности установила всех, включая их начальника. Он имеет непосредственное отношение к российской разведке.

– Что?! – подался вперед полицейский.

– Я не шучу, Аббас. Слушай дальше. Люди, напавшие на «Екатерину», – боевая единица, диверсанты. Лахману удалось подслушать разговор Абрамова – это фамилия русского разведчика – и Блинкова…

– Так зовут командира диверсантов, – продолжил Аббас, записав имена на бумагу.

– Ты не совсем прав: зовут его Евгением. Российская разведка что-то вынюхивает в районе потопления американского военного судна. Судя по всему, водолазы несколько раз опускались на баржу – «Хьюг», кажется. И подняли какой-то груз. Его характер мне неизвестен. Я обеспокоен следующим. Ровно два часа назад группа этого Блинкова всем составом покинула гостиницу. На берегу они сели в катер и взяли направление на Эль-Гуну или Хургаду, не знаю. Предварительно они погрузили в катер какой-то ящик.